История местности, где расположена усадьба, восходит к временам до основания Санкт-Петербурга.
На старых картах упоминаются шведские владения, например, мыза Мернерсхольм в 1700 году, недалеко от крепости Ниеншанц.
После возвращения этих земель России в ходе Северной войны здесь располагалась финская деревня Карвила, давшая название реке Оккервиль — вероятно, от выражения «около Карвилы».
Изначально имение фигурировало как мыза Оккервиль.
В XVIII веке мыза сменила нескольких владельцев из числа высшей российской знати: от архангельского воеводы Степана Петровича Неледенского-Мелецкого до генерал-аншефа Андрея Ивановича Ушакова (главы Тайной канцелярии) и его пасынка — будущего генерал-фельдмаршала Степана Федоровича Апраксина и его потомков.
В те времена это было прибыльное хозяйство с пашнями, фермами и небольшими заводами (полотняным, винокуренным), но без барского жилья.
Свое нынешнее название — «Уткина дача» — усадьба обрела лишь в XX веке.
Во второй половине XIX века она фигурировала как «Дача Уткина» по фамилии Василия Ивановича Уткина, мужа последней частной владелицы имения — Зиновии Петровны Уткиной (урожд. Зеленковой), дочери очень богатого купца, которая после смерти первого мужа-князя вышла замуж за Уткина.
Бездетная Зиновия Петровна завещала усадьбу Императорскому человеколюбивому обществу, передача состоялась после смерти ее мужа в 1872 году.
Архитектурный ансамбль и споры об авторстве
Нынешний усадебный комплекс состоит из двух основных строений: главного усадебного дома и полукруглого служебного флигеля.
Предполагается, что барский дом начал строиться при надворном советнике Гавриле Герасимовиче Донаурове, купившем имение в середине 1780-х годов.
Именно при нем на мызе, вероятно, появились усадебный дом, сад, оранжереи и службы.
Авторство проекта главного дома до сих пор вызывает споры. Существует версия, что к его созданию мог быть причастен Джакомо Кваренги.
Также часто упоминается имя Николая Александровича Львова, известного архитектора, связанного с Тверской губернией, откуда была родом семья Полторацких, владевшая мызой после Донаурова.
Львов входил в тот же круг, что и многие известные деятели эпохи, включая художников, писателей и других архитекторов.
Однако исследователи отмечают, что угловая ротонда «Уткиной дачи» с плотной расстановкой колонн не совсем характерна ни для проектов Львова, ни для Кваренги.
Есть и версия о возможном участии Ивана Егоровича Старова.
Точное имя зодчего, подарившего усадьбе ее изящные черты, остается загадкой.
Полукруглый служебный корпус изначально объединял различные хозяйственные помещения: оранжереи, каретный сарай, кухни и другие службы, необходимые для комфортной жизни в усадьбе.
«Певец и бой-баба»: эпоха Полторацких
Наиболее яркой страницей в истории усадьбы, до периода ее упадка, стало владение семьей Полторацких, начавшееся в 1791 году. Марк Федорович Полторацкий — глава Придворной певческой капеллы, обладавший прекрасным баритоном и дослужившийся до чина статского советника.
Его жена, Агафоклея Александровна Полторацкая (урожд. Шишкова), вошла в историю как выдающаяся предпринимательница с «железным характером», которая значительно приумножила семейное состояние, владея многочисленными имениями и заводами, в том числе «держа на откупе почти всю Тверскую губернию».
Она родила 22 ребенка, из которых 11 дожили до взрослого возраста. Именно Агафоклея Александровна, по некоторым свидетельствам, была реальной хозяйкой и управляющей семейными делами, в том числе мызой Оккервиль, которой долгие годы управляла ее дочь, тоже Агафоклея.
Семья Полторацких была тесно связана со многими известными деятелями искусства и культуры своего времени.
Темное прошлое и долгий путь к возрождению
После эпохи частных владельцев усадьба вступила в полосу перемен и упадка.
После передачи Императорскому человеколюбивому обществу здесь в 1873 году открылась Охтинская Мариинская богадельня для неизлечимо больных и увечных.
В начале XX века часть помещений занимало отделение психиатрической больницы.
В советские годы главный усадебный дом был переоборудован под коммунальные квартиры (с 1936 года), а в служебном флигеле размещались детский сад и другие учреждения.
В 1990-е годы здесь находилось производство, связанное с кинофикацией.
Постепенно уникальный памятник приходил в аварийное состояние. К 2010 году главный дом был признан непригодным для жилья, жильцов расселили.
Заброшенная усадьба стала объектом вандализма, страдала от пожаров и едва не была выставлена на торги.
Надежда на будущее: реставрация и музей
В 2012 году «Уткина дача» была передана Государственному музею городской скульптуры, что дало надежду на ее спасение.
Долгое время средства на реставрацию выделялись недостаточно, но в последние годы ситуация изменилась.
Согласно последним заявлениям властей, ремонтно-реставрационные работы идут полным ходом.
В служебном корпусе, который еще недавно выглядел весьма плачевно, к концу 2022 года было выполнено более 70% работ.
В главном усадебном доме с 2018 года проведен ремонт кровли, усилен фундамент, укреплены перекрытия и кирпичные своды. Смольный обещает завершить основные работы к 2024 году.
После завершения реставрации в стенах «Уткиной дачи» планируется разместить музейные экспозиции, посвященные истории самой усадьбы и петербургским монументам.
Прилегающая территория будет благоустроена и превратится в зону отдыха для жителей района.
«Уткина дача», расположенная на мысе при впадении реки Оккервиль в Охту, — это не просто старинный дом.
Это живой свидетель петербургской истории, архитектурный памятник, чья судьба отразила перипетии страны.
Ее возрождение — это важный шаг к сохранению уникального наследия города и возвращению ему одного из его забытых, но прекрасных уголков.