Если вы находитесь в Петербурге и попросите кого-то передать вам водолазку, местный житель, скорее всего, с легкой улыбкой подумает: «Приезжий». А всё потому, что это слово в Северной столице практически не используют.
Вместо «водолазка» петербуржцы говорят бадлон или бодлон — так здесь называют облегающий трикотажный свитер с высоким воротом. Это чисто петербургский лексический феномен, который отсылает к советским временам, когда такие свитерки действительно назывались именно так.
Филологи до сих пор ломают головы над происхождением слова «бадлон», самая популярная версия гласит, что оно произошло от названия синтетического материала «ban-lon», из которого в 1960-70-е годы изготавливали первые водолазки.
Хотя точный путь эволюции от «банлона» к «бодлону», а затем к «бадлону» остается загадкой. В Москве этот термин практически исчез из обихода, уступив место универсальной «водолазке».
Но в Петербурге традиции живы, и слово «бадлон» стало не просто лексическим пережитком, а своеобразным маркером принадлежности к городскому культурному коду.
Так что, если хотите почувствовать себя настоящим петербуржцем, просите в магазине «бадлон», а не «водолазку» — это точно вызовет тёплую улыбку у местных.
И как тут не сказать: язык — удивительное зеркало, которое отражает дух города.