Начать стоит с главного — с названия.
Долгое время по Петербургу гуляла красивая и очень "петровская" легенда. Якобы имя острову дал поручик артиллерии Василий Корчмин, чья батарея стояла на Стрелке. Сам Петр I, отправляя ему депеши, писал коротко: "Василию на остров".
Звучит складно, но, как это часто бывает с красивыми историями, к реальности отношения не имеет.
Историки еще в XIX веке раскопали налоговые документы Новгородской земли за 1500 год — за два века до рождения и поручика, и самого Петербурга. И в них черным по белому уже значился "Васильев остров на устье Невы".
Легенда рассыпалась, а загадка осталась: так кто же этот таинственный Василий?
Увы, точного ответа нет до сих пор. Возможно, это был новгородский посадник XV века или еще более ранний русский поселенец, чье имя навсегда вписалось в карту.
Кстати, русское название было не единственным. До основания Петербурга остров носил и другие имена, отражавшие, кто здесь жил и хозяйничал:
-
Хирвисаари — "Лосиный остров" на прибалтийско-финском языке. Так его называли коренные ижорские племена.
-
Даммаргольм — "Прудовой остров" по-шведски, когда эти земли принадлежали шведской короне.
В петровскую эпоху остров пытались переименовать и в Преображенский, и в Меншиковский, но народная память оказалась сильнее. Древнее название "Васильевский" победило и было закреплено официально.
Проект "Новый Амстердам": как Петр I хотел перекроить остров
Настоящая история застройки острова началась с грандиозного, почти безумного замысла Петра I.
Император, впечатленный своими европейскими поездками, решил создать здесь "новый Амстердам" — идеальный город на воде, который должен был стать административным и торговым сердцем новой столицы.
Проект поручили Доменико Трезини.
План был строг и геометричен: весь остров пересекает сетка прямых каналов, которые служат и транспортными артериями, и дренажной системой для осушения болот. Вдоль каналов, как в Голландии, должны были стоять дома, построенные "фасадом к фасаду".
Но реальность внесла свои коррективы.
Каналы рыли медленно, с осушением они справлялись плохо, а во время наводнений грозили превратить весь остров в одно сплошное озеро.
К тому же, без мостов остров был отрезан от остального города, и столичный центр сюда так и не переехал. В итоге прокладку каналов прекратили, а те, что успели вырыть, в 1760-х годах и вовсе засыпали.
Но память о них осталась в самом уникальном явлении Васильевского острова — его линиях.
Почему вместо улиц — линии
Названия "1-я линия", "Средний проспект", "29-я линия" — это прямое наследие петровского плана.
Когда проектировали каналы, улиц в привычном понимании не было. Были берега.
Каждый берег будущего канала получил свой порядковый номер.
Так и получилось, что две стороны одной современной улицы — это две разные линии с нечетным и четным номерами.
Каналы исчезли, а топонимическая традиция сохранилась, подарив Петербургу эту удивительную особенность.
От науки и заводов к намывным территориям
Несмотря на провал "голландского проекта", остров не пустовал.
Уже к середине XVIII века здесь возвели здание Двенадцати коллегий, Кунсткамеру, дворец Меншикова.
Постепенно Васильевский превратился в главный научный и образовательный центр империи: здесь разместились Академия наук, университет, Горный институт, Академия художеств.
А после постройки в 1850 году постоянного Благовещенского моста, связавшего остров с "большой землей", сюда пришла и промышленность — выросли корпуса Балтийского, Кабельного и других заводов.
В XX веке остров начал расти вширь.
В 1960-е годы стартовал масштабный проект по созданию намывных территорий на западе.
Улица Наличная, чье название означало "лицевая", "крайняя", перестала быть таковой.
Остров шагнул прямо в Финский залив, и на новой земле выросли Морской вокзал, гостиница "Прибалтийская" и целые жилые кварталы.
Стрелка — визитная карточка города
И все же самое знаменитое место на острове — его восточная оконечность, Стрелка.
Этот архитектурный ансамбль, созданный в начале XIX века по проекту Тома де Томона, стал одним из символов Петербурга.
Центральное место в нем занимает монументальное здание Биржи, а по бокам от него возвышаются две Ростральные колонны.
Их название происходит от "ростров" — носовых частей вражеских кораблей, которыми по древнеримской традиции украшали триумфальные колонны.
У подножия петербургских колонн расположились аллегорические скульптуры, символизирующие четыре великие русские реки: Волгу, Днепр, Неву и Волхов.
Изначально колонны служили маяками для порта, а сегодня их газовые факелы зажигают по большим праздникам, и этот огонь над Невой — зрелище, которое невозможно забыть.
Неслучайно именно Ростральные колонны украшают российскую 50-рублевую купюру, навсегда закрепив свой образ как символ великого морского города.