Станция «Каланчёвская», появившаяся ещё в начале XX века, получила новое название — «Площадь трёх вокзалов». Формально — ради удобства пассажиров и большей «узнаваемости». По сути — один из самых спорных ребрендингов в истории столичного транспорта.
Переименование вызвало особенно острую реакцию у коренных москвичей. Люди, живущие здесь десятилетиями, не просто привязаны к старым названиям — для них это часть личной и городской истории. Название «Каланчёвская» для многих звучало как сдержанная классика, как отголосок дореволюционной Москвы.
Новое имя — слишком «громкое» и вульгарное.
Особенно задевает тех, кто помнит, что выражение «три вокзала» в девяностые имело совсем другой смысл. Вокзальная площадь ассоциировалась не с удобной логистикой, а с криминальной атмосферой и ее тремя столпами: нелегальными таксистами, ночными бабочками и запрещенными веществами.
И теперь, как считают некоторые горожане, это название фактически вернули в официальный обиход — будто по ностальгии по не самым чистым временам.
Многие недоумевают, почему вопрос судьбы таких знаковых объектов отдаётся на голосование в приложении «Активный гражданин». Ведь решения, которые влияют на облик и дух города, по логике, должны принимать профессионалы: историки, топонимисты, архитекторы. Но в реальности, как говорит одна из москвичек, «теперь переименовать можно что угодно — стоит лишь собрать пару тысяч лайков».
