Маяк на краю Ладоги: зачем свет горит там, где давно нет кораблей
Он светит там, где заканчивается дорога и начинается тишина.
Маяк на краю Ладоги: зачем свет горит там, где давно нет кораблей
Под витражами — операционная: готическая больница на Лиговке, где лечили молитвой и скальпелем
Здесь лечили под витражами, а за стенкой звучал орган.
Пристрельная, но не боевая: зачем заводу понадобился свой замок на Неве
Башня, которая родилась из инженерной необходимости — и стала архитектурной фантазией.
Есенин на службе у царя в Петербурге: вы не поверите, где он работал
В одном из зданий Фёдоровского городка поэт провёл несколько месяцев, о которых редко вспоминают.
Поцелуев мост и его тайный «двойник»: как дом Фитингофа связан с петербургской легендой
Что за истории связаны с этим домом?
Император мечтал о древней Руси — и построил её в Царском Селе
Они мечтали воскресить древнюю Русь — и успели построить её макет перед революцией.
Нева — полноводная, но пустая: почему Ленинград не спасла рыба, когда голод был главным врагом
Вопрос, которые мучает не одно поколение.
«Дополнять район, добавлять новые смыслы»: откуда во дворах Петербурга появляются арт-объекты
Невидимые маяки: как искусство меняет облик петербургских кварталов.
Митрофаниевское кладбище: холерный некрополь, который стерли с карты Петербурга
Этого места до сих пор опасаются местные.
Подземелье со знаком Скорпиона: гороскоп самого таинственного транспорта Петербурга
Молчит, но знает всё — работа у него такая.